Рожденный для славы Божией.

В рамках общественно-просветительской программы «Преемственность», разработанной Санкт-Петербургским Центром гуманитарных программ и Приходским советом Софийского собора, был подготовлен альбом репродукций  молодого художника Ильи Федотова. Делается это в надежде хоть фрагментом зафиксировать в материальном воплощении неудержимый полет духа, так как работы художника разлетаются как птицы по свету....

Илья Евгеньевич Федотов  родился 16 апреля 1984 г.,    в г.Санкт-Петербурге в православной семье русских интеллигентов. С 3-х лет занимался в студии Центра эстетического воспитания, затем 4 года в ДХШ № 16 Фрунзенского района г.Санкт-Петербурга. С 1991 г. систематическое обучение было прервано в связи с болезнью. Диагноз - острая почечная недостаточность. С 1993 г. становится участником выставок художественной ярмарки на Невском проспекте. Работы приобретались частными коллекционерами из Италии, Германии, США и мн. др. стран.
Альбом подготовлен к первой персональной выставке, которая состоится в пасхальные дни 2004 г. в Царскосельской Православной гимназии при Софийском соборе Царского села, постоянным прихожанином которого Илья Федотов является с 1991 г.

Илья занимается живописью потому, что не творить он не может. Живет он своим творчеством. Живет и в прямом и в переносном смысле. В этих работах живет его душа, они являются отражением его мироощущения. Они же, его картины, являются и источником, кормящим его, поддерживающим жизнь больного тела, дающими возможность вновь и вновь, еще на день, на год, на Богу известный срок продлить его мирское существование, купить лекарства, оплатить дорогостоящее лечение. Именно по этой причине не представляется возможным устройство его полной персональной выставки, которая, наверное, уже смогла бы принести ему широкое признание и известность. Увы. Почти все картины находятся в частных коллекциях в России и в разных зарубежных странах.
После столь драматичной преамбулы в воображении может сложиться  образ угрюмого, аскетичного человека, истерзанного недугом, надломленного жизнью. Нет и нет. В свои двадцать лет, он больше походит на солнечного мальчика. И не потому, что по причине болезни приостановился физический рост. Солнечное излучение исходит от его детской, обезоруживающей улыбки, от светлого, открытого лица. Илья, при первых же минутах знакомства поражает собеседника очевидным внутренним умиротворением, своей чистотой и непосредственностью, легкостью в общении и неподдельным обаянием. Собственно, достаточно взглянуть на его фотопортрет. Вот он сощурился, слегка смущаясь пристального взгляда фотокамеры. Так и в общении с незнакомыми людьми, он, как будто бы жмурится, боясь яркого света. Ему неловко ощущать  внимание к своей персоне. Он слегка замыкается, становится не многословным. Но его музыкальная, мелодичная речь выдает человека спокойного, мягкого, доброжелательного, и в то же время полного собственного достоинства, не терпящего суеты и нежданного вторжения в свой мир. Мир же его души, если судить по представленным работам, светел и лиричен, красочен и истово жизнелюбив...
Откуда же тогда, спросите вы, столько добра и света? Ответ и прост и сложен. Конечно, главное добро его жизни составляют, наверное, окружающие юношу теплом и заботой его близкие люди. И мама, и отец Ильи Федотова, люди интеллигентные, душевные, сумевшие создать и сохранить для своих детей, (у Ильи есть еще и сестра Татьяна), ту атмосферу, которая, на сколько это возможно, притупила и физические страдания, связанные с болезнью мальчика, и явилась покровом, оберегающим от соприкосновения с жестким окружающим миром. Но это простой ответ. Есть и другое объяснение, как представляется более близкое к истине. Духовную опору и сам Илья, и его семья нашли в православном храме. Именно внутрицерковная жизнь, молитва и вера в Волю Всевышнего составили основу душевного покоя семьи и непоколебимой уверенности в завтрашнем дне, в неизбывной справедливости Господа.
Как и случается часто в нашей жизни, в церковь родители Ильи пришли, когда случилось горе, узнали о болезни ребенка. Отец, Евгений Иванович, принял тяжкое известие как Божье испытание. Уж слишком беззаботно и гладко до этого  складывалась жизнь. Тут-то и начались поиски ответа на вопрос, как и зачем жить дальше. Первое прозрение пришло у мощей преподобного Сергия Радонежского, к которому он отправился, ища помощи и поддержки для себя и своих близких. Затем была встреча с прозорливой старицей Любушкой, в Вырице, поездка на Чудское озеро, на остров Залит, к батюшке Николаю, поездка в г.Тутаев, к отцу Павлу. После же знакомства с настоятелем Софийского собора отцом Геннадием Зверевым, семья нашла и близкий по сердцу храм, а в лице его пастыря - и собственного духовника. В 1991 году, когда состоялась их первая встреча, Софийский собор еще не оправился от разрухи, и больше походил на катакомбы. Но, все же, мама Ильи, Наталья Валерьевна решила, что именно в этом соборе будет твориться их молитва. Храм ей пришелся по душе и потому, что в нем просторно, легко дышится, и потому, что сразу же,  с первых минут общения с его настоятелем, она почувствовала облегчение и спокойствие. Отец Геннадий близко располагал к себе, задавая доверительный тон в общении, ни мало не смущая неискушенных в церковной обрядовости новых членов прихода, но и при этом произносил столь простые, но такие убедительные слова духовного ободрения, точнее которых, казалось, и не найти. Постепенно собор превратился для Ильи во второй дом, ставший не только местом молитвы, но и прибежищем в дни радости и печали. Как он сам говорит, сюда он идет "в охоточку". Здесь ему покойно и уютно.
Можно сказать, мальчик и храм - почти ровесники. Войдя в число первых постоянных прихожан восстанавливаемого собора, Илья рос и возвышался духовно вместе с тем как преображался и храм. По мере того как облагораживались,  украшались и наполнялись молитвой стены его любимого собора, рос и раскрывался собственный талант мальчика. Все увереннее и увереннее он распоряжается красками и кистью. Работы из-под рук юного мастера выходят одна другой краше и богаче. Совершенствуется техника, крепнет форма и композиция, но неизменным остается эмоциональный заряд полотен, светлый и солнечный, воплощающий авторскую любовь к русской природе, во всем ее колористическом богатстве. Живопись Ильи Федотова основана на технических принципах импрессионистов, применявших использование отдельных мазков чистого цвета, как будто разбирающих фактуру природы на составные части. Это требует специального ракурса обозрения картин, при некотором удалении от них. Благодаря особому приему  подачи цветных теней и рефлексов, полотна кажутся наполненными воздухом и светом, что позволяет с особой силой передать всю глубину и тонкость психологического состояния переживаемого  живописцем, и саму смысловую программу полотен. Среди сюжетов, в основном преобладает лирический лесной и городской  пейзаж. В них чувствуется трепетное отношение Ильи Федотова к окружающему миру, словно к земному воплощению мира горнего. Изменчивость, зыбкость воздушной среды, легкие полутона и цветовые эффекты - это не просто подражание великим французам, и уж тем более не художественный трюк на потребу публике, это его, пусть и несколько идеализированное, но собственное внутреннее восприятие дольнего мира, который он не желает видеть в грубом социальном воплощении, серым, захламленным. Таковое восприятие природы по его словам сформировало православное осмысление собственного бытия.
Созидательный пример отца Геннадия, сумевшего соборными силами в короткий срок превратить поруганные стены храма в пристанище добра и света, составил образец к подражанию и для Ильи Федотова. Не останавливаясь в своих живописных трудах, и ни мало не смущаясь своей физической немощи, Илья пустился в освоение строительных специальностей, в изучение плотницкого мастерства. Наблюдая как трудно, но поступательно утверждается вера православная в нашей современной жизни, и ему также захотелось быть причастным к храмовому строительству, вложить свою посильную лепту в укрепление православия в пределах обновляемой России. Придя на строительную площадку часовни Серафима Вырицкого, которая возводится неподалеку от его дома на ул. Я.Гашека в Санкт-Петербурге, он попросился в ученики в плотницкую бригаду, и вскоре его способности проявились и здесь, в столь трудоемкой, требующей недюжинных физических сил работе. Теперь, шатер часовни венчает главка, изготовленная и его собственными руками.
По всему видно, Илья спешит жить, спешит творить добрые дела, доказуя ими свою верность Христовым заповедям. Начиная каждый свой день с молитвы, он, благими результатами своего труда снова и снова утверждает славу Господу. Каждым своим новым достижением, через которое он снова и снова превозмогая недуг льет солнечные лучи тепла и надежды на окружающих, он словно демонстрирует всесильность доброй Воли Всевышнего, сопровождающей его тернистый путь. Верьте - и воздастся, говорит его улыбка!